Гроза ада (БЕСсильный чемпион) [Компиляция 1-7] - Григорий Володин

Со вздохом я отключаюсь. Даже в полевых условиях умудряются вести женские разговоры.

Как раз подбегает Кали в полной броне, я собираю Эмулятор, дарую своей невесте-школьнице крылья, а себе еще и черно-золотой фейс.

Взлетаем, внизу остаются леса и луга. Несемся сквозь мутно-белое небо. Горные пейзажи окружают со всех сторон. Возвышенности в Уэльсе низкие, белых шапок нет, только зеленые горы, будто покрытые сукном для бильярдных столов.

Пока ритмично хлопаем крыльями, пробую сменить морду-лица. Фрактал Метазара же не зря я заныкал себе. Полисплав оттекает с лица, и прошу Кали глянуть. Она распахивает багровые глаза на мильфиновом шлеме.

— Бес…ты… выглядишь как Али!

Щупаю свое удлинившееся рыло. Чешуя на ощупь, как настоящая, но это имитация конечно, как и сабли-клыки. Головы вымесам ими не отгрызть.

— Аднака, круто, — усмехаюсь, и Леди Волчица хрипло смеется.

Меняю фейс на более симпатичный. Кали хмурит брови.

— А почему сразу София? — ревниво спрашивает.

— Окей, — пробую слепить лицо Кали, и ее шлем довольно оскаливается волчьей пастью. Значит, похоже.

— Я очень рада, что ты хорошо помнишь мое лицо! — делится поляница, звонко хлопнув крыльями. — Даже родинку над левой бровью не забыл!!

— Как я могу забыть ее? — мое лицо обращается в демонскую морду. — Это моя любимая родинка.

Кали довольно щерится. А вдалеке уже показались домики в готическом нормандском стиле. По количеству зданий Титли самая настоящая деревня. Но это же британцы, они и три дома называют городом.

Часть черепичных крыш дымится, улицы огорожены дружинниками. С автоматами наперевес бойцы держат в оцеплении главный донжон в центре — косую каменную башенку. Отряды захвата зачищают дом за домом. Я перевожу передатчик в ухе на волну «зорь». Расшифровка связи занимает несколько секунд.

— Аяно, прием, где вы?

— Перун? Наверху донжона. Вымесы подготовили нам ловушку…

Связь барахлит, возможно, глушилки, или просто стены башни слишком толстые.

Верхние окна донжона освещают молнии. Вместе с Кали пикируем к сооружению, разбиваем стеклянные рамы и оказываемся внутри тесных коридоров.

Тут Аяно, Ясна, Бестия, Али. Девушки удивленно оглядываются.

— Фу-у-ух, слава Сварогу, — радуется Ясна. — Я уже подумала еще один вымес.

А сумасшедших биртанских лордов здесь и так собралось немало. Три десятка будет. Точно марионетки Жени. Глаза горят безумием, из кривых пастей стекают водопады слюней. Сам воздух пропитался вирусом бешенства.

— Перун, ты вовремя, — улыбается Бестия.

Аяно молча салютует клинком. Лицо ее расстроено, в глаза не смотрит. Вообще, японка налажала, что меня сразу не позвала. Хотя, может враги просто заглушили связь. Ловушка ведь. Интересно, на что рассчитывал Женя, когда кинул ложную наводку о перевале? Хотел сбагрить меня ловить Гончих в лесу, чтобы лишить части личного состава? Либо думал, что я пойду в городок без части команды?

Груда вымесов, захрипев, взвыв, рыкнув и издав еще множество мелодичных звуков, надвигается на нас. Перед ними валяются несколько трупов марионеток. Видимо, только что «зори» попугали тварей, собрав жатву, но те снова набрались смелости, либо просто Женя нарастил им фрактал Рыбки. Ненавижу всех, не помню почему.

Перед столкновением даже бесстрашный Крокодил побледнел и сделал движение взяться за живот.

— Не боись, Кожеголовый, — подбадриваю животину, с барской руки подключая его к Когтям. Синие резаки вырастают на зеленых лапах. — Вот тебе сто миллионов вольт для храбрости.

— Спасиба, — радуется мутант, как ребенок игрушке. Сразу пробует облизать Коготь, так сильно соскучился по фичам Швара, но наполняющий оружие разряд шарахает в крокодилий рот, и здоровяк бахается на задницу, прифигев.

Как там фейсплам по-английски? Да фейспалм же и есть!

— Как в первый раз, блин! — начинаю давать подробнейшую инструкцию для пятилеток. — Жги не себя, мудень, а вот тех уродов, на кого твоя левая… или правая рука, они обе твои, нацелены.

— Понёл, — кивает Кожеголовый, поднимаясь.

— Перун, — всё же говорит японка. — Займись пожалуйста тем, что с диодами в башке. Его молнии слишком резвые.

У Аяночки вот прорезался фрактал «Позязя».

Смотрю, куда она показывает катаной. У одного вымеса вместо рогов торчат диоды или резисторы, а между этими палками вьется нитка электричества. Сейчас она вспыхивает, из диодов выстреливает молния — прямиком в меня. Встречаю атаку Когтями, и сияющий высверк пропадает в глубине резаков, сначала окружив его синими обручами.

Дальше начинается буча. Вымесы решились подобраться, и мы с Али и Кали встречаем толпу плотным клинчем. А девушки-«зори», стоя позади, бросают дальнобойные атаки. Огненные вихри Бестии, сферы Ясны, взрывы из катаны Аяно. Классика уже.

Кали, конечно, накрываю Бригантиной. Пускай в лагере поляница и храбрилась, что не надо щитов, типа так заживет, с регенерацией любая рана, даже сквозная, всего лишь царапина, все равно я не позволю, чтобы моя невеста выла и шипела от боли, как сало на раскаленной сковородке. Смотрю сейчас, как Леди Волчица багровыми Когтями шинкует вымесов, а чудовищные лапы тварей соскальзывают по Бригантине, будто дождливые капли по стеклу, смотрю, как поляница весело щерится на бесполезные удары фрагов, и сразу легче на душе, и солнце за окном светит ярче, да даже рожа вымеса напротив не такая уродливая, пускай хоть и представляет собой свиное рыло, ведь свиньи тоже люди или люди тоже свиньи, не помню.

— Животина! — кричит Ясна голосом мамочки на детской площадке, чей карапуз бахнулся с качелей.

Оборачиваюсь. Огромный вымес-медвежатина повалил Али. Вдвоем они кувыркаются по горящему полу. Под огромной мохнатой тушей Крокодил сдает, не может скинуть с себя обезумевшую тварь. А та прижала лапы с Когтями к полу и приближает оскаленную пасть к зеленому крокодильему носу. Щас как куснет, блин!

Куча вымесов заслоняет этих любителей борьбы в партере. За пару секунд не пробиться, поэтому ору:

— Кожеголовый! Чего разлегся! Бей!

— Лапы застряны, — хрипит Али, показывая прижатой к полу рукой мне фигу, но думаю, он неспециально. — Вишь?

Сегодня он какой-то несамостоятельный. В обычно багровых глазах розовый блеск, который обычно бывает от бессонницы или беспробудного пьянства. Хотя у рептилий, может, по-другому всё.

— Кусай ему морду, балда! — кричу. — Только без языка, а то тогда это будет французский поцелуй! Сожри этого Винни-Пуха!

— Неззя жрять, — заявляет Кожеголовый, кивая на Ясну. Ну что, довольна? Зашугала мутанта так, что он в смертельную минуту думает о веганской диете.

Тем не менее Али распахивает огромную крокодилью пасть и заглатывает голову медведеподобного вымеса. Хрясь. Обезглавленный бриташка падает на Крокодила, он отпихивает мохнатое тело и встает. Сразу бы так.

— Выплюнь! — крик Ясны перекрывает шум битвы.

Али избавляется от деликатеса. Крокодил пробивается к нам с Кали и больше не дает себя повалить.

Мильфиновыми щупальцами я прикрываю мутанта и поляницу в